Шимон Перес. Война, мир и другие стихи

Альгерд Бахаревич

Беларусский писатель

Предыдущие главы:
1. Жорес Алферов. Как завещал Великий Некто
2. Айзек Азимов. Адвокат человечества
3. Надя Ходасевич-Леже. Красная Джоконда
4. Марк Шагал. «Я родился мертвым…»
5. Кирк Дуглас. «Вот американцы дают…»
6. Вернон Дюк. Общество забытой музыки
7. Харрисон Форд. Житие Индианы Джонса
8. Ромен Гари. Рукописи, которые горят
9. Ежи Гедройц. Пан Редактор
10. Уэйн Гретцки. Гений номер 99
11. Скарлетт Йоханссон. Темнота на продажу
12. Рышард Капусцински. Куда впадает река Пина
13. Ларри Кинг. Король и шут
14. Борис Кит. Случайность и выбор
15. Николь Краусс. Придуманные следы
16. Саймон Кузнец. Сидя на кривой
17. Ральф Лорен. Игрок в поло
18. Луис Барт Майер. Пока рычит лев
19. Валерия Новодворская. Так закалялась сталь
20. Гвинет Пэлтроу. Еврейская принцесса

Шимон Перес. Война, мир и другие стихи

Большинство нобелевских наград дается за то, что кто-то где-то смог хотя бы немного изменить мир. И только одна – за бессилие это сделать.
Шел 1994 год. Фукуяма уже два года как объявил “конец истории”, но она потихоньку продолжала происходить. В Стокгольме в очередной раз назвали лауреатов самой известной премии современности.

Фармаколог Гилман открыл белки-посредники – и белки далее продолжали предоставлять свои посреднические услуги, теперь уже полностью легально.
Химик Ола сделал вклад в исследование карбокатионов – и благодарные карбокатионы с новыми силами начали радовать человечество.
Писатель Кэндзабуро Оэ “создал в своих книжках мир, который объединяет реальность и миф” – и, наверно, без этого воображаемого мира в нашем унылом обществе дальше жить было сложно.

Физики Шалл и Брокхауз занимались нейтронной дифракцией – что было бы с нами всеми, если бы не эта высокородная область человеческих знаний?
Экономисты Нэш, Зелтен и Харсаньи анализировали коалиционные игры – в которые на этой планете играют самые влиятельные люди и организации.
Политики Арафат, Рабин и герой этого эссе Шимон Перес тоже получли в 1994 свою нобелевскую премию.

Премию Мира…

Но мир так и не наступил. Ни на Ближнем Востоке, ни на далеком Западе, ни на Севере с Югом. Люди продолжают убивать друг друга с таким удовольствием, будто нобелевский закон им не писан и никакой премии Мира не существует. Будто мир – это такая фикция, а за фикции, как известно, премий не дают.

И все же попробовать стоило. Другие же пробуют – и часто не без успеха. Однажды, в 1939, премию мира чуть не получил Адольф Гитлер – он был номинирован на нее за решение “чехословацкого вопроса”, но потом напал на Польшу и за это премию ему было решено не давать. А было интересно посмотреть в глаза Нобелевскому комитету в 1945... Пройдет всего несколько лет – и солдаты миротворца Гитлера войдут в беларусский поселок Вишнево под Воложином. На одной из улиц появится гетто, синагогу спалят, людей будут уничтожать сначала десятками, потом сотнями... В 1942 тут будет убито больше тысячи евреев.

Так погибнут все родственники Шимона Переса, которые остались на родине.

Ведь именно в Вишнево в Воложинском районе он и родился – будущий президент Государства Израиль, нобелевский лауреат и политический долгожитель: семьдесят лет в политике – это рекорд даже для знатных диктаторов двадцатого века, которых из той политики за уши не вытянешь. И что уж говорить про демократического политика – ему значительно тяжелее удержаться на плаву: выборы, перевыборы, переборы и борьба фракций, партийные ребра трещат – короче, все преимущества народовластия, способного побеждать гитлеров и сталиных, но то и дело не способного защититься от бюрократии и пустословия внутри самого себя...

В 1942, когда в Вишнево были уничтожены все евреи, Шимону Пересу было девятнадцать и он давно уже жил в Палестине. В 1934 Перес с матерью и братьями-сестрами перебрался туда к отцу. Это случилось в возрасте, когда забывать что-то становится все сложнее – и Шимон Перес никогда не забудет тихое Вишнево, беларусско-польско-еврейское, маленькое своими масштабами и подозрительно большое своими помыслами. Ведь тут всегда происходит что-то невероятное: то президент Израиля родится, то Симон Будный дачу себе прикупит. А недавно в местном костеле отыскали настоящее сокровище: старые документы, акварели неизвестного художника, органные трубы... Веками Вишнево попадает в топы и тренды, веками в связи с ним есть о чем поговорить – будто оно работает на каких-то батарейках и не хочет проваливаться в забытье. Будто в этом месте беларусская дремучая стабильность, что на грани летаргии, дает течь, и через некую энергетическую дырку в Вишнево наша страна контактирует с космосом и историей.
В Вишнево Шимона Переса тоже не забыли. Но помнят его не как Шимона и не как Переса – а как обычного еврейского мальца Сему Перского. “Ай, он ничем не выделялся, – говорят те, кто учился с Семой в одной школе. – Ну, бегал, ну, играл, ну, на велосипеде любил кататься”. Скромный был мальчик. Невероятно, но этого человека в пожилом возрасте будут называть “неутомимым интриганом”…

Но будут и другие характеристики.

“Политик, который не умеет побеждать”. Это за его роль вечно второго – роль, обидную для кого угодно, но не для девятого президента Израиля. Президентом он стал, уже будучи старым человеком – третий президент Израиля, который родился в Беларуси.

Посредственности часто становятся политиками, но это, очевидно, не случай Переса. Ведь это наивные вишневцы говорят, что Сема был скромный и ничем не выделялся. Просто они так и не раскусили эту еврейскую семью. Отец Семы Ицхак занимался скупкой пиломатериалов, мать преподавала русский язык в местной школе и работала в библиотеке. Очевидно, что тут все не так просто. Отец не побоялся отправиться в Палестину и начать там бизнес с нуля – значит, был рисковый, знал, что мир не кончается за Вишневскими холмами, знал, что достичь можно многого, главное – захотеть. Благодаря матери, а особенно деду, который всячески поощрял любовь Семы к поэзии, книжный мир тоже был мальчику не чужд. Говорят, уже в девять он писал стихи, что хвалил сам Хаим Бялик... Так кто тут посредственность, а кто вундеркинд?

И все же Шимон Перес выбрал мир реальный – и попробовал его изменить.

То, что страна и мир вокруг Израиля требовали изменений – было очевидно.

Когда Пересу не было еще тридцати, его заметил сам Бен-Гурион. Как-то они говорили про войну и мир – не про те, о которых написал Толстой, а про значительно более реальные. Израиль был окружен врагами. “Ни мира, ни войны... Так не бывает, – поделился с Пересом мыслями Бен-Гурион. – Или ты выбираешь войну, со всеми последствиями, или мир, за который нужно платить”.

Перес был тем, кто умел выбирать. И Бен-Гурион благословил юношу из Вишнево: в тридцать Шимон Перес становится министром обороны Израиля. Или, согласно Оруэллу, “министром мира”. На этой должности Перес приложил руку к тому, что Израиль получил статус ядерной державы и развил электронную промышленность. За Суэцкую кампанию израильский “министр мира” получил от французов орден Почетного легиона. А еще именно при Пересе израильские спецслужбы освободили заложников в Уганде – весь мир знает историю аэропорта Энтеббе.

Там, где за мир нужно было платить слишком много, Шимон Перес выбирал войну. Но нобелевская премия была им получена именно за мир. Он верил, что арабские режимы способны меняться. Арабские режимы кивали и продолжали воевать.

Странно – но этот человек, весь сотканный из политических заявок, демаршей и интриг, писал стихи и прозу, да и вообще в Кнессете, где он заседал с 1959 года, его всегда считали самым начитанным депутатом. Даже побывав в 2000-х в Вишнево, он оставил одному из земляков книжку Амоса Оза – нетипичный выбор для политика. А еще Шимон Перес – переводчик, то есть тот, кто должен строить мосты, а не думать, чем и когда их взорвать. И переводил он на иврит не кого-то там, кто про войну и немцев, а Набокова. Своего любимого писателя, которого Перес считал гением. Хотя Набоков, жена которого была еврейкой и увидела своими глазами Германию 30-х – это тоже про немцев. И про войну: войну против пошлости, тайную и осужденную на поражение, но шляхетную и жертвенную войну за красоту. Войну, которая никогда не закончится миром.

Политик, поэт, писатель, переводчик... Интересно, что для каждого из них важно уметь говорить на разные голоса. В своей жизни Шимон Перес успел побыть в каком-то смысле даже женщиной. Когда-то он опубликовал под женским псевдонимом книгу репортажей “Из жизни женщины”. Критики отреагировали радостно: наконец в израильской прозе появился сильный и свежий женский голос!..

Когда Пересу будет 91 год, его буду донимать вопросами про секреты долгожительства. “Секрет в работе, – скажет он. – Я советовал бы людям вообще забыть про отпуска, работать все время и стремиться находить в этом радость. И соизмерять свои мечты с достижениями. Пока первых будет больше, чем вторых – значит, вы еще молодой человек. Тем, кто считает, что Израиль от меня устал, я скажу так: когда придет мой день, я не забуду отправиться к праотцам, но пока я живу, буду работать. Я не хочу умирать довольным”. Что ж, какого еще ждать ответа от человека, который тридцать лет, пусть с перерывами, был лидером израильской Партии труда?

Возможно, хорошего афоризма. У политиков они обычно выскакивают случайно – а запоминаются народам надолго. Одни политики, которые мечтают взять всех евреев под контроль, запомнятся нормальными человеческими яйцами – а другие, сами евреи, чуть ли не хокку пишут. К сожалению, побеждают обычно первые.

Свой главный афоризм (он же – избирательный слоган) Перес придумал сознательно – помогла любовь к литературе.

“Люди всегда будут в меньшинстве”. Так он звучит. Гордо и немного печально, как и следует хорошему стиху.

Перевод на русский - Мария Белькович.
Чытаць па-беларуску «Шымон Пэрэс. Вайна, мір і іншыя вершы»